То, что человек с фамилией Пищалло не является ни автором, ни заказчиком, известно давно. Однако архитектором тюремного замка в Минске, часто безосновательно, называется целый ряд имён. Попробовали разобраться, кто же на самом деле стоит за проектом самой известной белорусской тюрьмы — символично и иронично, что крупнейшим сооружением времён Российской Империи в белорусской столице стала именно тюрьма.
Пищаловскому замку, который стоит на холме, который возвышается над историческим центром столицы, в этом году исполняется ровно 200 лет. Суровое строение, настоящая крепость среди города, оно на протяжении двух столетий своего существования обрастало самыми разными тайнами и легендами, через которые с трудом пробиваются факты. Возможно, не последнюю роль в этом играет и тот факт, что тюремный замок исправно все время выполнял свою первоначальную функцию, и попасть за его высокие стены исследователи могли разве что в качестве узников.
Сегодня известно, что в 1821 году в Минске остро встал вопрос о строительстве новой тюрьмы. Публичные торги на ее постройку выиграл предприимчивый молодой шляхтич Рудольф Пищалло, который параллельно строил карьеру на государственной службе. Однако исследователи предполагают, что его фамилия прилипла к тюремному замку не столько благодаря большой роли в строительстве, сколько из-за того, что он возглавлял разные палаты суда — уездного, криминального и гражданского, не давая стенам тюрьмы пустовать. Строительство тюрьмы было завершено в декабре 1824 года, а в конце января следующего 1825 года, здание было принято в казенное ведомство.
Но долгое время в прессе Пищалло фигурировал то как заказчик, то как архитектор. В другой раз автором проекта тюремного замка называли губернского архитектора Казимира Хршчановича, однако тот только в мае 1825 года получил диплом архитектора, а на должность вступил вообще в октябре, когда тюрьма была давно закончена.
Он сменил на этой должности Михаила Чаховского, который подал просьбу об увольнении по старости лет. Чаховский занимал должность 20 лет и действительно мог участвовать в проекте, но ограниченно.
Дело в том, что тюремный замок в Минске построен по типовому проекту, о чем свидетельствуют почти идентичные здания в Харькове, Нижнем Новгороде, Владимире, Вологде и Рязани. Автора типового, или, как тогда называлось, «образцового» проекта нужно искать среди петербургских архитекторов, а не среди местных.
Губернские архитекторы фактически занимались адаптацией «образцовых» проектов к реальной городской структуре и среде и надзором за их реализацией.
Отец «образцовых» тюрем империи
Реконструкция ряда городов Российской империи, развернувшаяся в начале XIX в., требовала возведения большого количества не только жилых, но и так называемых «казенных» зданий — присутствующих мест, складов, тюрем. Вопрос о проектировании и возведении этих зданий стоял особенно остро.
Местные органы часто размещались в мало приспособленных для своих нужд помещениях, а царское правительство испытывало дефицит тюрем для все большего количества участников крестьянских восстаний и различных бунтов. Развитие торговли и рост перевозок требовали улучшения дорожной инфраструктуры, строительства складов и торговых рядов.
Типовому проектированию казенных зданий государство придавало большое значение. Она стремилась предложить максимально экономичные образцы зданий с наиболее рациональным и удобным планом. Для проектирования казенных зданий в начале XIX в. был назначен один из ведущих мастеров своего времени — Андрей Захаров, представитель раннего александровского классицизма.
Разработанные Захаровым типовые проекты казенных зданий были утверждены указом от 24 февраля 1803 года. Среди них — шесть проектов для губернских городов, включая дома гражданского губернатора и вице-губернатора, здания присутствующих мест и судебных учреждений, винные и соляные магазины, а также тюремный замок.
Из числа типовых проектов для уездных городов известны только два — тюремный замок и винно-соляной магазин. Возможно, существовали и другие проекты, которые не дошли до наших дней. Проекты сохранились только в копиях, которые сегодня не находятся в публичном доступе.
В состав каждого проекта входили один или два фасада и планы этажей с подробной экспликацией. Планировочные решения всех зданий были глубоко продуманы и отличались экономичностью.
Но здания не были лишены архитектурной выразительности, фасады отличались строгостью и простотой, свойственной и другим проектам Захарова. Тюремные замки для уездных и губернских городов решались в монументальных, почти крепостных формах.
Образцовые проекты содержали информацию о необходимом минимуме помещений для каждого типа здания, рекомендовали рациональные схемы планировки и желаемые фасадные композиции, но государство не требовало их дословного выполнения на практике. Это позволяло местным архитекторам учитывать реальные эксплуатационные и градостроительные условия.
В процессе местного проектирования и строительства объем здания мог увеличиваться или уменьшаться, в фасады вносились изменения. С незначительными изменениями от типового проекта Захарова был построен тюремный замок в Казани, а также тюрьма в Пскове.
Из-за высокой архитектурной ценности типовыми проектами казенных зданий 1803 года пользовались еще много лет. В 1822 году добавились варианты решения для уездных присутствующих мест, которые объединялись с тюрьмами. Только в 1828—1829 годах были утверждены новые проекты для губернских городов, которые пришли на смену проектам 1803 года. Серия, разработанная архитектором Штаубертом, включала проекты присутствующих мест, домов гражданского губернатора и вице-губернатора, а также тюрьмы на 400 арестантов. От новых проектов запрещалось делать малейшие отступления.
Захаров не был единственным архитектором, привлеченным к разработке образцовых проектов. Известно, например, что в 1806—1808 годах француз Жан-Франсуа Тома де Томон выполнил около 20 проектов домов высших государственных чиновников, местных служащих, постоялых дворов, обывательских домов, кузниц.
Швейцарцу Луиджи Руска приписывается образцовый проект съезжих домов для полицейской и пожарной частей. В 1805 году Руска разработал проекты почтовых станций в стиле позднего классицизма. Существует мнение, которое пока не подтверждено, что все почтовые станции в классицистическом стиле на территории Белоруссии, восходят к его образцовым проектам.
Для небольших казенных построек — городских дум, уездных и земских управ, ратуш и консисторий и других — вообще часто использовались проекты жилых домов.
Харьковский проект
Тюремный замок в Минске построен до утверждения новых типовых проектов казенных зданий. С одной стороны, Минский тюремный замок с более ранними типовыми проектами, которые можно приписывать Захарову, объединяют монументальные, крепостные формы, похожая планировка, при которой арестантский корпус размещается среди квадратного тюремного двора, обнесенного каменной оградой.
С другой стороны, тюремный замок в Минске отличают куда большие размеры, а также характерные круглые башни на углах арестантского корпуса. В проектах же Захарова башни, если они есть, — квадратные в плане, и размещаются на углах ограды.
В большинстве краеведческих публикаций об аналогичных тюремных замках в других городах авторами проектов называются абсолютно разные люди. Достаточно небольшой проверки, чтобы убедиться в том, что местные краеведы и историки совершают ту же ошибку, что делали и белорусские, — записывают губернских архитекторов, чья подпись стоит на проектных чертежах, в авторы самого «образцового» проекта, или Андреяна Захарова, или вообще игнорируют проблему существования таких же тюрем в других городах.
Из этого ряда выбрасывается только личность петербургского архитектора Иосифа Шарлеманя, который не занимал никаких должностей в провинции и служил придворным архитектором.
Мы смогли выяснить, откуда появилась информация о Шарлемане. Впервые о причастности Иосифа Шарлеманя к проектам в Харькове и Нижнем Новгороде написал искусствовед Виктор Антонов в отдельной главе к книге «Зодчие Санкт-Петербурга XIX — начала XX веков». Книга издана в 1998 году.
В 2012 году вышла еще одна книга этого автора, «Петербург: вы это знали? Личности, события, архитектура», в которой Антонов впервые опубликовал фрагменты писем Иосифа Шарлеманя к Луиджи Руска, который был его наставником и мужем его сестры.
В мае 1818 года Луиджи Руска из-за плохого здоровья навсегда покидал Петербург, где работал долгие 35 лет, и направился в теплую Италию. Оставляя Россию, Руска оставил свои незаконченные работы своему помощнику Иосифу Шарлеманю и его младшему брату Людовику, который также работал у него. Иосиф Шарлемань держал старшего коллегу в курсе своих дел до самой его смерти в 1822 году. Их переписка на французском языке хранится в архиве Санкт-Петербургского отделения Института истории РАН.
10 августа 1820 года Шарлемань пишет Руска в Комо следующее:
«Зимой я составил два проекта новой тюрьмы, которую хотят построить по английской системе. Теперь по моему проекту строят тюрьмы в Нижнем Новгороде и Харькове. Я занят также переделками и ремонтом в [Гренадерских] казармах на Карповке. Военная зала в Кадетском корпусе полностью завершена. Недавно получил задание составить проекты Духовных академий в Киеве и Вятке…»
Это подтверждается и тем, что на проектных чертежах Нижегородского острога, которые хранятся в фондах Нижегородского государственного историко-архитектурного музея-заповедника, указано, что они были «высочайше утверждены» 8 мая 1820 года. О утверждении этого проекта императором говорится и в Полном собрании законов Российской Империи, причем отмечено, что по тому же плану ведется строительство тюремного здания в Харькове.
Однако информация, что Александр I утвердил этот проект в качестве образцового, прямого подтверждения пока не находит, хотя использование его в нескольких городах империи свидетельствует о его типовом характере.
Известно только, что 25 апреля 1821 года был утвержден общий проект уездных тюрем, который ориентировался на план губернских тюрем, по которому на тот момент велись работы над тюремными замками в Харькове и Нижнем Новгороде. Но грандиозным план строительства тюрем не был, уже в 1823 году было решено возводить такие тюрьмы только в тех городах, где количество арестантов было действительно большим.
С учетом того, что тюремные замки в Нижнем Новгороде и Харькове почти идентичны тому, который был построен в Минске, можно утверждать, что автор Пищаловского замка действительно Иосиф Шарлемань.
Впрочем, стоит отметить, что Минский тюремный замок отличается повышенной этажностью. Изначально он был двухэтажным с полуподвальным этажом, где размещались камеры для секретных арестантов, кухня, мастерские и другое. Но по причине постоянной переполненности тюрьмы в 1884 году возник вопрос о постройке в Минске новой тюрьмы или хотя бы дополнительного здания. Но в Главном тюремном управлении МВД сочли нецелесообразным тратить деньги на новое строительство и предложили просто достроить третий этаж.
Шарлемань 1-й
Иосиф Шарлемань, который спроектировал тюремные замки в Харькове и Нижнем Новгороде, родился в семье скульптора Жана-Батиста Шарлеманя-Баде, который родился в Руане и приехал в Россию в 1770-е годы для оформления Большого Царскосельского дворца. Отец умер, когда Иосифу было всего 7 лет. Вдова Жана-Батиста отдала всех четверых сыновей учиться в Академию художеств, где особую склонность братья проявили именно к архитектурной науке.
После окончания Императорской академии художеств в 1803 году с дипломом I степени за заслуги в проектировании был оставлен при ней пенсионером. А уже через год его взял себе в помощники Луиджи Руска, один из самых известных архитекторов того времени в Петербурге, который на тот момент занимал должность дворцового архитектора Императорского двора. Руска также был членом Строительного комитета при Департаменте государственной экономии и общественных зданий, который курировал архитектурные объекты по всей территории Российской империи. Туда же на работу был принят и Иосиф Шарлемань, о таланте которого Руска высоко отзывался.
«…он — в сочетании со способностью по части архитектуры — делом доказал свои познания в настолько совершенном виде, который может быть свойственен только самому опытному архитектору».
Как сам Шарлемань писал в письме к Руске, до тюрем в Нижнем Новгороде и Харькове он успел разработать новую тюрьму по английской системе. Речь идет о перестройке так называемого Литовского замка в Петербурге, который был назван по Литовскому мушкетерскому полку (особого отношения к Белорусско-Литовскому краю не имеет) вновь под тюрьму. Ни один из двух предложенных Шарлеманем в 1820 году проектов не был реализован. В 1822 году он вернулся к проекту перестройки. Литовский замок приобрел большие угловые башни — тот же мотив Шарлемань использовал и в своем образцовом проекте тюремного замка для губернских городов.
Не покидает ощущение, что эти башни вдохновлены самой известной тюрьмой того времени — парижской Бастилией. Многие тюремные замки по типу Пищаловского именно так в народе и называются. Если это так, то история сыграла хорошую шутку — во время революции 1917 года тюрьму захватили, всех ее узников освободили, здание сожгли и после снесли.
Среди других произведений Шарлеманя (которого обычно называют Шарлеманем 1-м, чтобы отличать от не менее известного брата Людовика, Шарлеманя 2-го) — большое количество построек в классицистическом стиле, возведенных преимущественно в Петербурге и его окрестностях, особенно в Петергофе, домов аристократии, курортных объектов на минеральных водах Кавказа, а также другие проекты в Таганроге, Полтаве, Казани и Новгороде. Теперь, наверное, к этому ряду можно уверенно приписывать и Минск.
Символично и иронично, что крупнейшей постройкой времен Российской Империи в белорусской столице стала именно тюрьма.
Комментарии
Апошні сказ у артыкуле - гэта першы сказ у гісторыі Беларусі.